люблю малкавианок
Я уже давно обещал что-нибуууудь выкладывать больше миниатюр. Фью, идеи этого можно понять, ибо дааа, я писал уже на тему самолетиков и желаний.
Собственно, прошу к чтению. Пока первоначальный вариант первой главы:
Не знаю точно, сколько этому мальчику было лет. Наверное, лет двенадцать.
Знаю только, что его звали Кай, он очень нравился маленькой Ванессе, любил запускать бумажные самолетики и хотел быстрее вырасти очень хорошим человеком.
Он так и говорил смешно и по-детски – «очень хорошим человеком».
Оно вам надо? Х)Ванесса буквально вытащила меня с последнего урока. Беспокойная девчонка, она натыкалась на людей в коридоре, смотря только себе под ноги. Одиннадцатилетний ураган появился в классе как раз перед звонком, взял меня за руку и уже не отпускал, пока мы не оказались на улице. Я ничего не могла поделать – если ей что-то взбрело в голову, это никак не выкинешь. Проще согласиться и вновь предаться безумным идеям младшей из Кофф, чем пытаться воззвать к ее здравому смыслу.
Да и какой здравый смысл у ребенка?
Этим она пользовалась беззастенчиво, а когда я однажды попыталась поговорить с ее братом, то получила в ответ только пожимание плечами.
-Ванесса, ты ведь знаешь, я не могу вот так уходить с занятий.
-Но ты ведь ушла? – Я только вздохнула и опустила голову.
Ведьмочка приподняла пальчиком высокую шляпу из мягкого материала, так, что у полей она вся сбивалась в складки, и вопросительно посмотрела на меня.
Наклонившись, я поправила широкий бант у нее на шее, улыбнулась и взяла за теплые маленькие пальчики.
В отличие от брата, Ванесса не понимала некоторых вещей. Мне всегда казалось, что какая-то часть ее сознания уплывает, ускользает от нее. Она смотрит обычно без улыбки, скорее вот так – пусто, с толикой непонимания, немым вопросом. Ее главный вопрос: «Как?», а не «Зачем?» или «Почему?». Как едет машина, как печатаются книги, как люди могут любить или ненавидеть. Нет мотивов, нет целей, есть только желания, что она исполняет.
-И куда ты меня ведешь?
-Мы видели вчера с братом, - здесь она приподняла уголки губ, - красивую лампу в магазине. Брат сказал, чтобы я сегодня сходила с тобой туда и купила ее, если хочу. Вот я и иду.
Нет никаких «мы» в ее общении, если это не касается брата. Я шла рядом с девочкой, держала ее за руку, смотрела на свернутый, из-за проволки внутри, конец шляпы, на маленькие черные туфельки, на наши скрепленные ладони – Ванесса не любила идти просто «рука в руке». Ей необходимо было переплести пальцы, крепко-крепко и не отпускать до самого конца прогулки.
Постепенно я стала проваливаться в ее мир. В фиолетовый с сиреневой луной мир, с изогнутыми деревьями – скрученные в круги ветви, темные неподвижные листья, десятки птиц в кронах. Сознание отпускало, я уже не оглядывалась по сторонам, взгляд неподвижно остановился на этом покачивающемся конце темно-серой шляпы, ноги двигались автоматически.
Вот обрыв, с которого я смотрела на темную пустоту, на ту часть малышки, которая не умеет задавать вопросы и говорить, куда проваливается большинство увиденного и услышанного за день, если только дело не касается бумажных самолетиков с желаниями. Там было темно и страшно, пока Ванесса не взмахивала руками, и город внизу не озарялся сотнями желтых и белых огней. Красных искр, зеленых всполохов, голубых светлячков.
Ванесса остановилась, а я – очнулась. Вокруг кипел иной мир – люди шли с учебы и на работу, с деловых встреч и к любимым. Мы стояли у небольшого антикварного магазинчика, лицо Ванессы отражалось в стеклянной поверхности двери. Девочка медленно повернулась ко мне, замерла, смотря в глаза.
У нее глаза были темно-зелеными, как у брата, черными были брови и ресницы.
Наверное, это длилось всего секунду, когда я улетала куда-то вверх от незажженного города, от спящих птиц, от смешных, как в мультфильмах, туч в виде причудливых фигурок.
-Мы пришли, Кам. Это здесь…
-Ванесса, прости!.. – Я протянула руку, а девочка, дернув на себя дверь, скользнула внутрь.
Охрипший и тихий голос потонул в звуке входного колокольчика. На звон оглянулся мужчина лет пятидесяти и широко улыбнулся.
-А, это ты маленькая волшебница. Все-таки пришла за той лампой?
-Да. Брат ведь сказал, что в ней живут феи.
-Конечно, живут! – Мужчина – крепенький, низкий, слегка согнул колени, чтобы смотреть практически в лицо ведьмочки, и провел по ее черным волосам сухой ладонью.
Брат приучил ее снимать шляпу, когда она входит в какой-то магазин. Правда, Ванесса это делала, только когда находилась с кем-то. Одна, вероятно, чувствовала себя без шляпы совсем незащищенной. Губы малышки растянулись в радостной улыбке. Мужчина снял с полки ту самую лампу, в которой живут феи.
-Красивая… - Выдохнула девочка и оглянулась на меня.
Все еще чувствуя себя виноватой за вторжение в ее мир, я быстро кивнула. Лампа действительно была неплоха – на неровную поверхность оранжевого оттенка был нанесен черный цветочный орнамент. Мне в какой-то момент даже показалось, что я увидела маленькое полупрозрачное крылышко феи, но видение рассеялось. Наверное, в лампе и вправду было что-то чудесно-волшебное…
-Внутрь ставите свечу и зажигаете. Могу вам предложить несколько, чтобы не искать по магазинам. Для юной леди сделаю скидку, если она зачарует мой магазин удачей.
Я посмотрела на Ванессу. Она, держа шляпу в руках, наклонила голову набок.
-Ванесса… - Мне не казалось удачной мысль, что девочка воспримет слова продавца всерьез.
-А вы напишите на бумаге ваше желание, сложите из него самолетик, и я его исполню. – Серьезно ответила малышка.
Мужчина развел руками. Оказалось, что самолетики делать он не умеет, так что не будет никаких чудес…
Ванесса сидела на высоком стуле продавца, болтая ножками. Мы стояли у стола тут же – я показывала, как делать самолетики, а наш новый знакомый повторял за мной. Ведьмочка смотрела с нескрываемым любопытством – чисто ребенок, которому интересно, чем занимаются взрослые. Наконец, когда самолетик был готов, мужчина, шутливо охнув, пустил его в полет по магазину – полет полукругом, под ноги девочки.
«Важно не только само желание, но и путь, что к нему вел. Смех или злоба, убийства или воссоединение…» - голос старшего Коффа звучал в голове, пока девочка читала желание, написанное на самолетике.
-Чтобы маленькая волшебница выросла в прекрасную леди, и ей всегда сопутствовала удача.
Ванесса помотала головой. Она не могла исполнять желания, что касались ее. Брат запретил ей это делать.
-Так нечестно. – Я засмеялась. – Ведьмочка хотела наколдовать вам удачу, а не себе. Ничего, маленькая волшебница вырастит в прекрасную леди и без самолетиков. Мы возьмем пару свечей.
Пока продавец упаковывал лампу, я расплачивалась теми деньгами, что мне дала малышка, она стояла терпеливо у полки с дешевыми статуэтками и словно не виела их – ушла вглубь себя, оставив на поверхности легкий налет грусти. Я уже направлялась к дверям, когда она вдруг повернулась, так, что мы опешили:
-Сколько стоит этот зонт?
Мы с продавцом повернули головы – пальчик девочки указывал на старый коричневый зонт с зеленой полосой.
-Ванесса, у тебя ведь есть зонт… - Не дав мне договорить, девочка взяла его.
Расплатилась. Прижав к груди, бросилась прочь из магазина. Я, извинившись перед мужчиной за поведение ведьмочки, поспешила за ней, держа купленную лампу.
-Ванесса… - Я смотрела на нее, ожидая хотя бы чего-то.
Маленькая девочка, в смешной шляпе, в широкой темной юбке с белыми кругами, в вязаной тонкой кофте темно-кофейного цвета стояла передо мной, прижимая зонт к груди. Под шляпой, в черных волосах - всегда по бокам две синие широкие ленты – пряди, что они держали, были волнистыми, остальные – прямыми, доходящими до лопаток.
-Это тебе.
-А?.. – Я взяла зонт, непонимающе смотря на ребенка.
-Ты вчера сказала, что у тебя нет зонта.
Я приоткрыла рот, но так ничего и не произнесла. Просто улыбнулась и, наклонившись, приложила губы к шляпе на секунду, словно целуя девочку.
-Спасибо, Ванесса. Пойдем?
Она кивнула, снова сплетая наши пальцы. Я держала зонт и сумку с учебниками, она – пакет с лампой и свечами.
Когда я шла с Кофф, вся улица становилась немного волшебнее. Ветер создавал из шелеста целую мелодию, солнце, пусть и светило слишком ярко, не раздражало. Только начало сентября, еще и листьев-то толком нет желтых. Тех жухлых и рассыпающихся листьев, после которых очень быстро приходят дожди.
-Ты не грустишь?.. – Я пожалела, что сначала спросила, а потом уже посмотрела на нее.
Она не ответила. Голова была опущена. Пальцы ее были такими расслабленными, что попытайся я сейчас отпустить свои – и ладони рассоединяться. Мы окажемся где-то рядом, но за стеной – тонкой и прозрачной, а потому я сильнее сжала руку.
-Нет смысла грустить, если желание «никогда не грустить» никогда не исполнится…
-Ну что ты, Ванесса! – Я принужденно рассмеялась.
Что я могла ей сказать? Объяснить, что иногда все же полезно грустить? Или что такое желание не так уж и важно?.. Ванесса не поймет этого, это вырезано из ее сознания, запечатано в темном городе, где каждый хочет чего-то, но ничего не может поделать.
- Когда-нибудь вы соберете все самолетики и сможете исполнить свое желание. Честно-честн…
-Честно? Миллион самолетиков чужих желаний ради одного своего. Ты считаешь, Камелия, это и вправду, справедливо?!
Мы остановились. Зеленые глаза прожигали насквозь злобой. Мне казалось, она сейчас разобьет лампу, оттолкнет меня и бросится прочь. Черт же дернул того продавца написать именно такое желание.
-Ванесса…
Огонь вспыхнул так же быстро, как и погас. Она резко дернула меня вперед, не смотрела, куда идет, расталкивала людей. Я не останавливала, ничего не говорила.
После всего этого в душе остался неприятный осадок. Девочка успокоится – увидит старшего Коффа, обнимет и долго будет стоять рядом с ним. Потом станет сама собой – мягкая улыбка брата, его тихий шепот, что гипнотизирует, ласковые пальцы, перебирающие черные волосы, принесут равновесие в фиолетовый мир.
А пока…
Пока я была удивлена и ее подарком и думала, что… Что она, скорее всего, подарила его не потому, что я могла промокнуть без зонта, а потому что Кофф мог промокнуть. Вчера, попав под дождь всей троицей, он отдал нам с Ванессой свой зонт, а сам шел так – под холодными, бьющими наотмашь, каплями.
Нет никаких «мы» в ее общении.
Нет ничего, что могло быть дороже старшего брата, а я – всего лишь присматриваю за маленькой девочкой по его просьбе, потому что бабушка-ведьма оказалась должна им услугу.
-Как он это делает?..
Ванесса смотрела куда-то вбок. В небольшой дворик с качелями и каруселью – таких тысячи в этом городе. На теплом песке сидел на корточках мальчик, примерно одного возраста с Ванессой, и держал ладонь у темной толстой нити, на которой сидела бабочка, а на наших глазах села, двумя сантиметрами ближе к руке мальчика, вторая.
Собственно, прошу к чтению. Пока первоначальный вариант первой главы:
Бабочки и ураган
Не знаю точно, сколько этому мальчику было лет. Наверное, лет двенадцать.
Знаю только, что его звали Кай, он очень нравился маленькой Ванессе, любил запускать бумажные самолетики и хотел быстрее вырасти очень хорошим человеком.
Он так и говорил смешно и по-детски – «очень хорошим человеком».
* Ее лампа и мой зонтик.
Оно вам надо? Х)Ванесса буквально вытащила меня с последнего урока. Беспокойная девчонка, она натыкалась на людей в коридоре, смотря только себе под ноги. Одиннадцатилетний ураган появился в классе как раз перед звонком, взял меня за руку и уже не отпускал, пока мы не оказались на улице. Я ничего не могла поделать – если ей что-то взбрело в голову, это никак не выкинешь. Проще согласиться и вновь предаться безумным идеям младшей из Кофф, чем пытаться воззвать к ее здравому смыслу.
Да и какой здравый смысл у ребенка?
Этим она пользовалась беззастенчиво, а когда я однажды попыталась поговорить с ее братом, то получила в ответ только пожимание плечами.
-Ванесса, ты ведь знаешь, я не могу вот так уходить с занятий.
-Но ты ведь ушла? – Я только вздохнула и опустила голову.
Ведьмочка приподняла пальчиком высокую шляпу из мягкого материала, так, что у полей она вся сбивалась в складки, и вопросительно посмотрела на меня.
Наклонившись, я поправила широкий бант у нее на шее, улыбнулась и взяла за теплые маленькие пальчики.
В отличие от брата, Ванесса не понимала некоторых вещей. Мне всегда казалось, что какая-то часть ее сознания уплывает, ускользает от нее. Она смотрит обычно без улыбки, скорее вот так – пусто, с толикой непонимания, немым вопросом. Ее главный вопрос: «Как?», а не «Зачем?» или «Почему?». Как едет машина, как печатаются книги, как люди могут любить или ненавидеть. Нет мотивов, нет целей, есть только желания, что она исполняет.
-И куда ты меня ведешь?
-Мы видели вчера с братом, - здесь она приподняла уголки губ, - красивую лампу в магазине. Брат сказал, чтобы я сегодня сходила с тобой туда и купила ее, если хочу. Вот я и иду.
Нет никаких «мы» в ее общении, если это не касается брата. Я шла рядом с девочкой, держала ее за руку, смотрела на свернутый, из-за проволки внутри, конец шляпы, на маленькие черные туфельки, на наши скрепленные ладони – Ванесса не любила идти просто «рука в руке». Ей необходимо было переплести пальцы, крепко-крепко и не отпускать до самого конца прогулки.
Постепенно я стала проваливаться в ее мир. В фиолетовый с сиреневой луной мир, с изогнутыми деревьями – скрученные в круги ветви, темные неподвижные листья, десятки птиц в кронах. Сознание отпускало, я уже не оглядывалась по сторонам, взгляд неподвижно остановился на этом покачивающемся конце темно-серой шляпы, ноги двигались автоматически.
Вот обрыв, с которого я смотрела на темную пустоту, на ту часть малышки, которая не умеет задавать вопросы и говорить, куда проваливается большинство увиденного и услышанного за день, если только дело не касается бумажных самолетиков с желаниями. Там было темно и страшно, пока Ванесса не взмахивала руками, и город внизу не озарялся сотнями желтых и белых огней. Красных искр, зеленых всполохов, голубых светлячков.
Ванесса остановилась, а я – очнулась. Вокруг кипел иной мир – люди шли с учебы и на работу, с деловых встреч и к любимым. Мы стояли у небольшого антикварного магазинчика, лицо Ванессы отражалось в стеклянной поверхности двери. Девочка медленно повернулась ко мне, замерла, смотря в глаза.
У нее глаза были темно-зелеными, как у брата, черными были брови и ресницы.
Наверное, это длилось всего секунду, когда я улетала куда-то вверх от незажженного города, от спящих птиц, от смешных, как в мультфильмах, туч в виде причудливых фигурок.
-Мы пришли, Кам. Это здесь…
-Ванесса, прости!.. – Я протянула руку, а девочка, дернув на себя дверь, скользнула внутрь.
Охрипший и тихий голос потонул в звуке входного колокольчика. На звон оглянулся мужчина лет пятидесяти и широко улыбнулся.
-А, это ты маленькая волшебница. Все-таки пришла за той лампой?
-Да. Брат ведь сказал, что в ней живут феи.
-Конечно, живут! – Мужчина – крепенький, низкий, слегка согнул колени, чтобы смотреть практически в лицо ведьмочки, и провел по ее черным волосам сухой ладонью.
Брат приучил ее снимать шляпу, когда она входит в какой-то магазин. Правда, Ванесса это делала, только когда находилась с кем-то. Одна, вероятно, чувствовала себя без шляпы совсем незащищенной. Губы малышки растянулись в радостной улыбке. Мужчина снял с полки ту самую лампу, в которой живут феи.
-Красивая… - Выдохнула девочка и оглянулась на меня.
Все еще чувствуя себя виноватой за вторжение в ее мир, я быстро кивнула. Лампа действительно была неплоха – на неровную поверхность оранжевого оттенка был нанесен черный цветочный орнамент. Мне в какой-то момент даже показалось, что я увидела маленькое полупрозрачное крылышко феи, но видение рассеялось. Наверное, в лампе и вправду было что-то чудесно-волшебное…
-Внутрь ставите свечу и зажигаете. Могу вам предложить несколько, чтобы не искать по магазинам. Для юной леди сделаю скидку, если она зачарует мой магазин удачей.
Я посмотрела на Ванессу. Она, держа шляпу в руках, наклонила голову набок.
-Ванесса… - Мне не казалось удачной мысль, что девочка воспримет слова продавца всерьез.
-А вы напишите на бумаге ваше желание, сложите из него самолетик, и я его исполню. – Серьезно ответила малышка.
Мужчина развел руками. Оказалось, что самолетики делать он не умеет, так что не будет никаких чудес…
Ванесса сидела на высоком стуле продавца, болтая ножками. Мы стояли у стола тут же – я показывала, как делать самолетики, а наш новый знакомый повторял за мной. Ведьмочка смотрела с нескрываемым любопытством – чисто ребенок, которому интересно, чем занимаются взрослые. Наконец, когда самолетик был готов, мужчина, шутливо охнув, пустил его в полет по магазину – полет полукругом, под ноги девочки.
«Важно не только само желание, но и путь, что к нему вел. Смех или злоба, убийства или воссоединение…» - голос старшего Коффа звучал в голове, пока девочка читала желание, написанное на самолетике.
-Чтобы маленькая волшебница выросла в прекрасную леди, и ей всегда сопутствовала удача.
Ванесса помотала головой. Она не могла исполнять желания, что касались ее. Брат запретил ей это делать.
-Так нечестно. – Я засмеялась. – Ведьмочка хотела наколдовать вам удачу, а не себе. Ничего, маленькая волшебница вырастит в прекрасную леди и без самолетиков. Мы возьмем пару свечей.
Пока продавец упаковывал лампу, я расплачивалась теми деньгами, что мне дала малышка, она стояла терпеливо у полки с дешевыми статуэтками и словно не виела их – ушла вглубь себя, оставив на поверхности легкий налет грусти. Я уже направлялась к дверям, когда она вдруг повернулась, так, что мы опешили:
-Сколько стоит этот зонт?
Мы с продавцом повернули головы – пальчик девочки указывал на старый коричневый зонт с зеленой полосой.
-Ванесса, у тебя ведь есть зонт… - Не дав мне договорить, девочка взяла его.
Расплатилась. Прижав к груди, бросилась прочь из магазина. Я, извинившись перед мужчиной за поведение ведьмочки, поспешила за ней, держа купленную лампу.
-Ванесса… - Я смотрела на нее, ожидая хотя бы чего-то.
Маленькая девочка, в смешной шляпе, в широкой темной юбке с белыми кругами, в вязаной тонкой кофте темно-кофейного цвета стояла передо мной, прижимая зонт к груди. Под шляпой, в черных волосах - всегда по бокам две синие широкие ленты – пряди, что они держали, были волнистыми, остальные – прямыми, доходящими до лопаток.
-Это тебе.
-А?.. – Я взяла зонт, непонимающе смотря на ребенка.
-Ты вчера сказала, что у тебя нет зонта.
Я приоткрыла рот, но так ничего и не произнесла. Просто улыбнулась и, наклонившись, приложила губы к шляпе на секунду, словно целуя девочку.
-Спасибо, Ванесса. Пойдем?
Она кивнула, снова сплетая наши пальцы. Я держала зонт и сумку с учебниками, она – пакет с лампой и свечами.
Когда я шла с Кофф, вся улица становилась немного волшебнее. Ветер создавал из шелеста целую мелодию, солнце, пусть и светило слишком ярко, не раздражало. Только начало сентября, еще и листьев-то толком нет желтых. Тех жухлых и рассыпающихся листьев, после которых очень быстро приходят дожди.
-Ты не грустишь?.. – Я пожалела, что сначала спросила, а потом уже посмотрела на нее.
Она не ответила. Голова была опущена. Пальцы ее были такими расслабленными, что попытайся я сейчас отпустить свои – и ладони рассоединяться. Мы окажемся где-то рядом, но за стеной – тонкой и прозрачной, а потому я сильнее сжала руку.
-Нет смысла грустить, если желание «никогда не грустить» никогда не исполнится…
-Ну что ты, Ванесса! – Я принужденно рассмеялась.
Что я могла ей сказать? Объяснить, что иногда все же полезно грустить? Или что такое желание не так уж и важно?.. Ванесса не поймет этого, это вырезано из ее сознания, запечатано в темном городе, где каждый хочет чего-то, но ничего не может поделать.
- Когда-нибудь вы соберете все самолетики и сможете исполнить свое желание. Честно-честн…
-Честно? Миллион самолетиков чужих желаний ради одного своего. Ты считаешь, Камелия, это и вправду, справедливо?!
Мы остановились. Зеленые глаза прожигали насквозь злобой. Мне казалось, она сейчас разобьет лампу, оттолкнет меня и бросится прочь. Черт же дернул того продавца написать именно такое желание.
-Ванесса…
Огонь вспыхнул так же быстро, как и погас. Она резко дернула меня вперед, не смотрела, куда идет, расталкивала людей. Я не останавливала, ничего не говорила.
После всего этого в душе остался неприятный осадок. Девочка успокоится – увидит старшего Коффа, обнимет и долго будет стоять рядом с ним. Потом станет сама собой – мягкая улыбка брата, его тихий шепот, что гипнотизирует, ласковые пальцы, перебирающие черные волосы, принесут равновесие в фиолетовый мир.
А пока…
Пока я была удивлена и ее подарком и думала, что… Что она, скорее всего, подарила его не потому, что я могла промокнуть без зонта, а потому что Кофф мог промокнуть. Вчера, попав под дождь всей троицей, он отдал нам с Ванессой свой зонт, а сам шел так – под холодными, бьющими наотмашь, каплями.
Нет никаких «мы» в ее общении.
Нет ничего, что могло быть дороже старшего брата, а я – всего лишь присматриваю за маленькой девочкой по его просьбе, потому что бабушка-ведьма оказалась должна им услугу.
-Как он это делает?..
Ванесса смотрела куда-то вбок. В небольшой дворик с качелями и каруселью – таких тысячи в этом городе. На теплом песке сидел на корточках мальчик, примерно одного возраста с Ванессой, и держал ладонь у темной толстой нити, на которой сидела бабочка, а на наших глазах села, двумя сантиметрами ближе к руке мальчика, вторая.
@музыка: Альбом Тсубасы.
@темы: Проза
-
-
21.09.2009 в 15:53восхищена, правда)
-
-
21.09.2009 в 15:55почему-то веет теплом)))
исполнители желаний, миллион ради собственного **
а продолжение,нэ?)
-
-
21.09.2009 в 16:08-
-
21.09.2009 в 16:11это быстро, я подожду))))
-
-
21.09.2009 в 16:13-
-
21.09.2009 в 16:15Оо
а мой тока по нытью...а в последнее время в спячке(
-
-
21.09.2009 в 16:18-
-
21.09.2009 в 16:20да он спит как танк ==
-
-
21.09.2009 в 16:20-
-
21.09.2009 в 16:21жду....^^'
-
-
21.09.2009 в 16:28Великолепный у Вас слог.
-
-
21.09.2009 в 16:31-
-
21.09.2009 в 16:52вот именно когда хочется, уже прочитав, снова вернуться в начало и переосмыслить прочитанное.
оно великолепно, жду проду с нетерпением! *.*
-
-
21.09.2009 в 16:53-
-
21.09.2009 в 17:30сказка..)
-
-
21.09.2009 в 17:43-
-
21.09.2009 в 19:22